Лестница из терновника. Книга первая. Макс Далин

[Ар-Нель]

Новых отзывов на "Лестницу из терновника" я писать не собиралась. Мне нравится то, что я сказала о первой книге здесь, однако второе прочтение, когда знаешь сюжет и помнишь все основные болевые узлы, оказывается, открывает совсем другие горизонты. Даже в восприятии любимого персонажа, как ни странно, ширма отодвигается ещё на три пальца.

О чём вообще пишет Далин? Мир "Лестницы из терновника" он ведь такой... зыбкий что ли — простор для всевозможных интерпретаций и, если посмотреть на него через призму какого-нибудь гипотетического фандома, простор для разного рода творчества, с этими персонажами при желании можно сделать всё что угодно... Все эти андрогинные мальчики, влюблённые друг в друга, восточная экзотика, мечи и цветущая акация, прозрачные зимние пейзажи в первой части, эстетизация крови и каллиграфии, культ Любви и Смерти, детали, детали, детали... всё это, особенно при чтении первой книги, отвлекает от главного, потому что читатель, окунаясь в незнакомый мир с головой, стремится, в первую очередь, воссоздать его картину в своём воображении и в принципе не замечает основного конфликта. Да, он видит мир глазами землянина Ника и это круто, потому что так понятнее, и — глазами представителя чужеземной цивилизации мальчишки Ра, что тоже чудесно, потому что взгляд изнутри всегда взгляд изнутри. Однако при этом совершенно ускользает тот факт, что Ник — русский, а Ра — ребёнок. Далин же виртуозно играет составляющими нашего культурного кода, вписывая в историю множество типично наших исторических и культурных единиц, взглядов и представлений. Меня, помню, неприятно поразили земляне будущего, которых тошнит от метаморфоз, происходящих с инопланетными мальчиками, я всё никак не могла понять — с чего бы продвинутое человечество, давным давно бороздящее просторы космоса, так брезгливо относилось к некоторым физиологическим особенностям жителей другой планеты. Просто не учитывала, что все эти этнографы и прогрессоры у Далина — представители наших родных пенатов. В общем, типично русская ксенофобия и гомофобия, вот что. Дремучие россияне в глубоком космосе. С какими-то профашистскими установками к тому же — представила вместе с Ником Ар-Неля, распластанного на лабораторном столе, а что наши могли бы и так, если по-хорошему не получается.

Теперь о той жалости к "несчастным" пацанам, что я сама испытывала, когда читала первую часть "Лестницы..." впервые. Я же им так сочувствовала, бедненьким, мне же казалось, что всё, что с ними происходит, в корне несправедливо, их же всех спасать хотелось. Жалость эта, неуместная совершенно, постепенно сходит на нет — уже к середине второй книги, кажется, когда сознание освобождается от заложенных в нём установок о том, что правильно, а что нет, и приходит понимание, что мир Кши-на — если и не лучший, то один из лучших миров, точно. Так вот — тут тоже ведь очень хитрый писательский ход. Ра — ребёнок, которого ждёт метаморфоза, мальчишка, засыпающий в обнимку с боевым мечом, непосредственный, открытый, чистый. И поэтому его жалко. Он рассказывает и показывает, он ведёт за собой, и представить, что в итоге его не станет — ну как так, блин, невозможно же, жестоко! И ведь даже в голову не приходит, что это Далин специально так делает, чтобы показать: не всё, что ты думаешь о жизни — истина, точнее вообще не истина, смотри шире, свободнее, не бойся того, что всё может вдруг измениться и встать с ног на голову, в этом-то и вся прелесть.

И об Ар-Неле

Кстати, о переворотах с ног на голову, на которых по сути вся трилогия и строится. Они ведь и самих персонажей коснулись ещё как! Даже Ар-Неля, а он, без сомнения, и у автора — любимый. Я, например, чётко помнила, что впервые увидела его в беседке в момент свадьбы старшего брата Ра, глазами Ра опять же, а ведь до этого момента была ещё одна — самая первая встреча, где на Ар-Неля смотрел Н-До: "Худенький верткий юноша, похожий личиком на лисичку, тихонький, вкрадчивый, с мягким мурлычущим голоском, кутающийся в широкий полупрозрачный шарф, накинутый на атласную, в золоте, распашонку, лебезящий напропалую, выглядел то ли противно, то ли страшновато. Противно, когда такой в чужой свите, — подумал Н-До. — Он кровный аристократ, как минимум, не глуп. Как знать, может быть, хитер, ловок и хорош в бою... но в качестве противника кажется лжецом, кажется опасным."

А вот та самая встреча Ра и Ар-Неля в беседке: "Юноша поднял взгляд от книги на его лицо и Ра узнал читателя: Ар-Нель из семьи Ча. Субтильное, востренькое, лукавое существо, о котором Старшие были отнюдь не лучшего мнения — Второй (брат) сказал как-то, что у Ар-Неля глаза прирождённого предателя".

И первое впечатление этнографа Ника, куда ж без него: "Ар-Нель учит Ра экстремальному фехтованию. Тот самый, к слову, типчик с девчоночьей мордочкой, который застал Н-До с Лью на празднике листопада и за три минуты растрепал всем гостям об этом приключении. Скользкий типчик, не слишком-то мне нравится, и его дружба с Ра странно выглядит: А-Нель старше Ра лет на пять — и весь такой гадко-манерный, аристократик-ломака. "Мой милый, мой дорогой" — сюси-пуси слащаво-жеманным тоном, а в драке на мечах использует очевидно грязные приёмы и, кажется, носит стилет в рукаве... Я бы такому пятак не доверил".

Естественно, при таком подходе восприятие персонажа поначалу оказывается неверным — все же говорят: лжец, интриган, болтун, пустышка. Поэтому и к словам Ар-Неля не сразу начинаешь толком прислушиваться, полагая, что мальчишка всего лишь карьерист, паразитирующий на положении малыша Ра, ищущий личную выгоду в связи с его блистательным будущим. И лишь к середине книги вдруг как обухом по голове: да он же самый искренний и правильный из них всех, он же идеален в принципе, у него же в душе ни одного изъяна, кристальная чистота, ослепляющий и этим вводящий в заблуждение свет. И всё, что он говорил о внутреннем устройстве государства, о людях, его населяющих — то самое, что читателю надо было узнать в первую очередь. Не впечатления чужестранца Ника, не представления маленького Ра — а взгляд Ар-Неля, тот самый взгляд изнутри, и будет истинным в отношении жизни в Кши-на.

В общем, круто. Безумно люблю непрозрачные истории, и писателей, играющих с читателем как кошка с мышью. И потом, там же дальше всё в том же ключе: дикари Лянчина, жестокие создания, прожжённые шовинисты, на глазах превращающиеся в мужчин в самом лучшем значении этого слова. Туповатый фанатичный Анну, оказавшийся большим умницей и настоящим героем, беспринципный жестокий мальчишка Элсу, на чью долю выпали, наверное, самые тяжёлые испытания, и за которого в итоге начинаешь переживать больше чем за того же Ар-Неля. Столкновение культур, конфликт интересов, борьба за человеческое в человеке и обществе. Немного наивная, но такая прекрасная история!

@темы: книги, попытка осмысления, персоносфера

Comments

[Иннирэ]

Читать тебя — и о Кши-на — это что-то непередаваемое, правда! )

Подумалось, что "перевороты с ног на голову" в этой книге необычайно хороши еще и с точки зрения общей концепции — лишний раз демонстрируют обманчивость первого впечатления. Так легко ведь пойти на поводу у своих предрассудков, отвернуться от чуждого и поэтому непонятного — и навсегда лишиться возможности увидеть в том, что оттолкнул, завораживающе прекрасное. И это относится к читателю почти в той же мере, что и к героям! А страшнее всего, наверное, что красоту можно не просто не заметить — её же можно, стараясь всё вокруг сделать привычным и вообще одинаковым, уничтожить. Помню, как боялась, пока читала, что земляне таки решатся вмешаться в дела Кши-на — в военном смысле вмешаться.
...на самом деле, ты всё это уже сказала в посте, причем куда лучше меня, — видимо, сегодня у меня какой-то день повышенной болтливости, прости.

[Ар-Нель]

Маша, я так по тебе соскучилась, что можешь болтать тут в любых размерах и количестве и о чём угодно Я, кстати, пока это всё писала, о тебе думала, это ещё до того, как увидела тебя Вконтакте целую и невредимую И спасибо, что ты ко мне заглядываешь

Я тоже боялась, что наши вмешаются, когда читала, постоянное напряжение, непреходящее. А вчера, когда дочитывала первую часть, там где Ник встречается с КомКоном и пытается отказаться от миссии, когда они ему намекнули на изучение аборигенов в лабораторных условиях... аж мурашки по коже. Представила Ар-Неля на столе — дурацкое воображение. И это ведь второй раз уже, не первый. Здорово всё-таки, что я взялась её перечитывать!